На самом деле мы боимся не смерти. Мы боимся, что никто не заметит нашего отсутствия, что мы исчезнем, не оставив следа.© Bones.
Каждому хочется написать, каждого хочется утешить, чтобы он не чувствовал себя плохо. И я не могу. Во мне, во-первых, будто нет всех тех слов, которые могли бы поддержать и я даже не знаю их так, будто они из другого языка, который я когда-то учила, но так и остановилась перед языковым барьером (привет, инглиш, кстати).
Во-вторых, конечно, потому, что я не чувствую себя вправе. О чужих проблемах рассуждать частично легче, йеп, но вот корейская писательница написала сотню книг-инструкций о счастье и следом повесилась. Что-то схожее.
Но на самом деле я просто не помню, чтобы было так плохо такому большому количеству людей вокруг, близко и не очень. Есть просто плохой фон, где ты, ээ, эмпатируешь, и есть то, где "бля, ну что ж за жесть.... Бляяя, ну что ж за жесть! БЛЯЯЯЯ, ДА ЧТО Ж ЗА ЖЕСТЬ?!.....б л я . . . ."
они теперь рука об руку, и не заканчиваются, а обрушиваются новыми волнами.
страшно.
Во-вторых, конечно, потому, что я не чувствую себя вправе. О чужих проблемах рассуждать частично легче, йеп, но вот корейская писательница написала сотню книг-инструкций о счастье и следом повесилась. Что-то схожее.
Но на самом деле я просто не помню, чтобы было так плохо такому большому количеству людей вокруг, близко и не очень. Есть просто плохой фон, где ты, ээ, эмпатируешь, и есть то, где "бля, ну что ж за жесть.... Бляяя, ну что ж за жесть! БЛЯЯЯЯ, ДА ЧТО Ж ЗА ЖЕСТЬ?!.....б л я . . . ."
они теперь рука об руку, и не заканчиваются, а обрушиваются новыми волнами.
страшно.